Резиночка

Настроение у меня с утра было отличное. День выдался солнечный. Снег ровным слоем покрыл землю, шапками висел на ветках сосен. Он поскрипывал под ногами, переливаясь в солнечных лучах. Сегодня я шла получать в ателье свою новую песцовую шапку. Её сшили как нельзя, кстати, потому что уже к концу недели ожидались сильные заморозки. Да и с утра уже мороз пощипывал мне щеки и нос. Долго я мечтала о такой шапке. Сидела она на голове идеально. Я полюбовалась в зеркало на обновку. Хороша шапка. Пушистая, мягкая и цвет у нее редкий – серебристый.

- Она Вам очень идёт, - сказала портниха, оценивая свою работу профессиональным взглядом. А чтобы она у Вас с головы не слетела, я Вам специально резиночку пришила. Вы ведь всегда волосы в пучок на затылке собираете, вот под пучок резиночку наденете, и шапка никогда с головы не свалится, а будет сидеть как влитая.

Я поблагодарила портниху за отличную работу и поехала на новоселье к подруге. Квартиру подруга получила в новом районе. Ехала я к ней в приподнятом настроении. И квартиру посмотрю, и шапкой новой похвастаюсь.

На новоселье было весело. Быстро пролетело время. Гости разошлись, а я засиделась, заболталась, но увидев, что за окном уже темно, стала собираться домой.

- Может, останешься у меня на ночь? На улице темно, ехать тебе далеко, да и автобусы у нас пока ещё редко ходят, - уговаривала меня подруга.

- Нет, нет. Я домой поеду. Успею я на автобус. Да и не так уж ещё и поздно,- ответила я. А до остановки я сама дойду, а то, что ты меня с ребёнком пойдёшь провожать? Не надо! Здесь недалеко ведь.

На пустынной улице мороз крепчал.

- Хорошо, что я успела сшить шапку, - подумала я.

Дул мерзкий пронизывающий ветер. Сразу стало ясно – наступила настоящая зима с сильными ветрами и сильными морозами. На автобусной остановке ни души. Расписания автобусов нет. Спросить, будет ли автобус не у кого. Холодно, темно, безлюдно и страшно. В первые же минуты ожидания мне стало зябко. Холодок, медленно сползая по спине, добежал до кончиков пальцев. Чтобы согреется, я стала маршировать из одного угла остановки к другому. Я подпрыгивала, высоко задирая ноги, стуча ногой о ногу и горланя, что было сил «Вихри враждебные веют над нами…», внушая себе будто от этой патриотической песни я могу согреться. Уже минут через пятнадцать я была похожа на замерзающую сосульку. Ресницы покрылись инеем, и я уже не подпрыгивала и не скакала, а стуча зубами и дрожа всем телом, ходила из угла в угол, бормоча себе под нос «Лето, Ах лето, Лето звездное будь со мной…», но тепла от этого не прибавлялось.

И вот наконец-то из-за поворота показалось какое-то допотопное транспортное средство – старая проржавевшая скрипучая рухлядь, списанная на металлолом много лет назад и отстоявшая последние лет пятнадцать – двадцать на помойке, непонятно как выехавшее на линию. С треском, шумом и скрежетом распахнулись передо мною проржавевшие двери этой пустой и промёрзшей колымаги. У меня, конечно же, закрались сомнения по поводу безопасности передвижения на таком древнем транспортном средстве, но выбирать было не из чего.

- Где же они нашли такой древний драндулет? - думала я, ставя ногу на нижнюю ступеньку.

Неожиданно из темноты вынырнул огромный пьяный детина. Шатаясь из стороны в сторону, он споткнулся и поскользнулся, взмахнув руками, сорвал с моей головы мою новую песцовую шапку. Я в ужасе обернулась, схватившись за голову. Здоровенный молодой сильно пьяный детина с красным лицом, но при этом очень прилично одетый, выше меня на две головы, размахивая руками что-то бессвязно бормотал. Шапки же моей нигде не было: ни в руках пьяного бугая, ни под ногами, ни на снегу.

Тарахтя и вздрагивая, древний автобус дёрнулся.

- Сейчас водитель захлопнет двери, и автобус уедет, а я останусь без шапки, - испугалась я.

-Петровско - Разумовско, - бормотал пьяный детина всё ещё стоя на одном месте и размахивая руками.

- Шапка моя где? – испуганным голосом пролепетала я.

А мороз всё крепчал и крепчал! Как же я без шапки буду ехать по такому морозу? Решение пришло мгновенно. На голове у бугая была совершенно новая ондатровая шапка. Видя, что отдавать мою шапку этот амбал явно не желает, я сорвала с его головы его новую ондатровую шапку.

- Э-э, - завопил детина, взмахнув руками. Он хотел было влезть в автобус, но я со всей силы отпихнула его, и он упал в сугроб, а я запрыгнула с его шапкой в руках на верхнюю ступеньку. Двери со скрипом захлопнулись и старый драндулет тронулся.

- Петровской он видимо нажрался, да разума так и не набрался,- думала я, проходя через грязный и пустой салон автобуса. Окна автобуса тоже были грязными. Они наверное не мылись со времен Великой Октябрьской революции, сидения тоже с тех пор не протирались. И откуда зимой в автобусе столько пыли и грязи?

Я выбрала место недалеко от водителя, расстелила на грязном сидении газету, села и стала с сожалением рассматривать ондатровую шапку. Слёзы медленно капали, стекая по щекам. Я вытерла лицо носовым платком, но слезинки одна за другой опять капая с ресниц, текли по щекам. Мне было безумно жалко свою новую песцовую шапку. Ведь такой красивой серебристо - синей мягкой и пушистой шапки у меня никогда не было.

- Слава богу, что сама жива осталась, - успокаивала я себя.

Дорога, по которой я ехала, была полностью разбита – одни ямы и ухабы и я каждый раз пятой точкой ощущала все выбоины и пригорки.

Ондатровая шапка, которую я по - прежнему держала в руках, была мне безнадёжна велика. Зачем я её взяла? Я и идти в ней не смогу,- думала я, примеряя шапку. Шапка была мне настолько велика, что мне приходилось держать её руками, чтобы она не сползала мне на глаза. Каждый раз, когда автобус начинало трясти на ухабах, я хваталась руками за сидение, чтобы не свалиться и ондатровая шапка тут же съезжала мне на глаза. Я подпрыгивала на кочках, и шапка слетала у меня с головы, а я как акробат ловила её одной рукой, другой пытаясь держаться за сиденье.

- Всё равно мне в ней будет холодно, - думала я, вытирая слёзы.

На первой же остановке в автобус вбежала парочка влюблённых. Молодые, весёлые, они что-то шумно обсуждали, переглядываясь между собой. Они сели напротив меня и я сразу успокоилась. Мне уже не было страшно, тоскливо и одиноко. А девушка – рыженькая и конопатая, постоянно смеялась таким заразительным смехом, что я, глядя на неё, тоже радовалась, и мне тоже было весело. Девушка всё время хотела мне что-то рассказать, очевидно, что-то очень смешное, потому что она всё время начинала смеяться. А молодой человек – он был чуть постарше её, и чувствовалось по его словам, что он начитанный, вежливый и рассудительный. И вот он каждый раз останавливал девушку, говоря ей, что это не совсем удобно.

- Нет, нет, я больше не могу молчать, - пролепетала девушка и залилась весёлым задиристым смехом.

- Вы меня, пожалуйста, извините, - начала она, обращаясь ко мне,- но Вы видимо куда-то очень сильно спешили и одели себе на голову сразу две шапки. Причём та, что ондатровая – Вам явно ну очень, очень велика, а та, что песцовая – висит у Вас на резиночке и может упасть, так как болтается сзади на пучке волос.

- Не может быть?! – удивилась я, пытаясь руками нащупать песцовую шапку, предварительно положив ондатровую шапку на колени.

- Давайте я Вам помогу, - предложила мне помощь весёлая девчушка Ася. Она вытащила из-под пучка волос резиночку, которая зацепилась за шпильку. Я с радостью надела на голову свою новую песцовую шапку. Настроение у меня сразу стало отличным. Ведь нашлась моя новая шапка, которую я уже не надеялась найти. Но посмотрев на ондатровую шапку, которая как-то сиротливо лежала на моих коленях, я вспомнила её хозяина, оставшегося без шапки лежать в сугробе. Теперь я уже не была уверена, что поступила правильно.

Доехав до конечной остановки, я зашла к дежурному диспетчеру, сдала ондатровую шапку, описав подробно внешность её хозяина, а подруга на следующий день расклеила на автобусных остановках объявления, указав в них адрес диспетчерской.

Автор: Ольга Седова